Проклятие Ашарсы - Страница 57

«Помнишь, чем все кончилось в прошлый раз?» — хмуро напомнил внутренний голос.

Рэнд помнил. Он не смог бы забыть даже спустя годы. Та любовь была безумной, слепой, всепрощающей. Почти. Эрее киашьяр простил бы все, кроме предательства. Сама девушка была уверена в своей неприкосновенности. И верила в то, что сможет, всегда, переубедить легарда, доказав свою правоту.

В Эрее было столько фальши, скрытой за умелой игрой и ловкой манипуляцией, что Рэнд до последнего не замечал этого. Он вообще ничего не видел, кроме любви.

Вира не пыталась играть, не создавала иллюзий, не просила, не требовала. Никак не вязалась характером с другими знакомыми Рэнду девушками. Она была еще очень юной и неопытной, ужасно его стеснялась, не зная как себя вести. Хоть и отвечая на его внимание, Вира не предпринимала никаких ответных шагов, никак не показывая, как воспринимает его интерес.

И притягивала легарда с каждым днем все больше.

Рэнд усмехнулся. Ему не хотелось спрашивать прямо. Представляя этот момент, перед его внутренним взором представало удивленное и алое от стыла личико, с невинными озерами голубых глаз.

«Она еще ребенок, а ты занимаешься идиотизмом!» — внутренний голос был неумолим.

«Люди взрослеют быстрее», — попытался убедить себя Рэнд.

«И что? С чего ты взял это? Да, Вира выглядит совсем взрослой и порой ведет себя как взрослая. Ее любовь к сестре напоминает что-то такое материнское, где есть лишь всепрощение и обожание. Но это ничего не значит! Не она выбрала тебя и не обязана ничего. Она может никогда не полюбить тебя, не принять в свое сердце и не дать тебе шанса почувствовать настоящее тепло любви. И тебе придется с этим смириться. И жить дальше».

Он вздохнул, чуть громче, чем следовало, но девушка не заметила его присутствия. За почти три недели накопилось много моментов, когда необдуманное движение или звук могли выдать Рэнда, но его спасало то, что человеческий слух на деле оказывался не столь совершенен. И даже когда Вира замечала что-то, то не настораживалась, принимая шорохи и шелесты за звуки леса и работу мастеров.

Кириа несколько раз чуть не выдала кузена, заметив его, но сдержалась, лишь ехидно ухмыляясь и грозя киашьяру кулаком. Вот и теперь, проходя мимо, девушка ехидно показала легарду язык.

* * *

Несколько дней лил дождь, окутывая Динарские леса постоянной серой завесой. Выходить из домика не хотелось, и я сидела на первом этаже, закутавшись в несколько пледов сразу. Парочка ярко горящих ламп служили мне вместо камина, но то ли их тепла было недостаточно, то ли тело не желало принимать такой магический заменитель, так что я лишь судорожно одергивала одеяла, с каждым разом делая это все более раздраженно. Кроме меня в домике днем мало кого можно было встретить: легарды вечно где-то пропадали, а Эмма будто поставила себе задачу разгромить Динар до основания.

Я уже не надеялась выбраться наружу, как однажды утром из-за туч выглянуло солнце, проникло мелкими лучиками сквозь ветви и радостно впилось своим жаром во влажную лесную подстилку. В считанные часы все переменилось. От дождей, поливавших деревеньку днями и ночами, не осталось и следа. Солнечный свет высушил землю, настилы вокруг домиков и листву деревьев, так что стоя на высоте пяти метров над землей, можно было не опасаться, что какая-нибудь капля холодной глыбой ухнет за шиворот.

Мне понравилась деревня, хотя осматривала я ее уже не с таким восторгом, как в день прибытия. Но чем дальше любовалась на затейливые фонарики, простое и удобное убранство домиков, кристально чистые воды маленького озера и впитывала в себя доброту местных жителей, тем больше я влюблялась в это удивительное место. Деревенька напоминала какую-то сказку, прочитанную давным-давно, когда неожиданно начинаешь вспоминать и умиляешься все новым и новым деталям, которые так просто не заметишь.

Эмма, изучившая Динар раньше меня, устраивала веселые экскурсии, с уверенностью уличной торговки заходя в дома и напрашиваясь на угощение. Пока все мужчины были заняты в расположенных отдельно от деревеньки мастерских, женщины занимались обычными делами. Наше с сестренкой появление не вызывало у них недовольства. Наоборот, нас усаживали за стол, стремясь, будто наперегонки, откормить странными фруктами, вымоченными в кленовом сиропе, и отпоить горячим чаем.

В мастерские мы ходили только один раз. Там все оказалось не столь романтично и таинственно, как мне казалось. Жар, дым и о чем-то громко перекликающиеся мужчины, снующие вокруг низеньких широких печей не впечатлили совершенно. Мне надоело смотреть на эту суматоху уже через минуту, и мы с Эммой вернулись к домикам.

Последующие дни я проводила за чтением истории Легардора, с каждой страницей все больше и больше погружаясь в осознание, что мне ничего не было известно. Одно дело — предполагать, что по своей площади Легардор сравним со всеми Двенадцатью Княжествами, и совсем другое — провести два дня изучая подробную карту местности, находя все новые и новые названия и особенности рельефа.

Королевство, если верить тому, кто изобразил его на листе пергамента, поглотило бы земли людей и даже не заметило бы это. Огромные территории, по форме схожие с раззявившей пасть головой волка, заглатывающей Беривел, вытягивались далеко на восток, большей своей частью располагаясь куда севернее Заварэя и Адиррена.

Мне не составило труда отыскать на карте и Динарские леса. Они узкой полосой покрывали горный хребет почти у самого северного побережья, спускаясь и расширяясь почти вдвое, охватывая озерные долины в центре королевства.